постепенные изменения, а бывают очень резкие, как повернуть тумблер. Постепенно накапливаются предпосылки, а потом все готово за пару дней. Раз – и ты другой человек. Конкретно с этим ничего уже не поделаешь, надо было раньше думать. Если изменение плохое, то не знаю, что делать. Чем-то компенсировать, наверно, или долго думать, съесть остаток своего мозга, поспать несколько недель. Не знаю.
Другой мир
Jul. 11th, 2011 12:38 pmДача у нас находится в закрытой зоне. Там останавливается мало электричек – хотя в этом году больше, чем в прошлом, чувствую, мне надо как-то выразить благодарность за это. Чтобы проехать на машине, нужен пропуск. Без пропуска тоже можно, но в объезд, через Тарасовку. Надо знать пути.
Так устроено потому, что у нас там – канал. С водой. Он течет сначала открыто, а потом в трубе под насыпью. На насыпи стоят водонапорные башни. Рядом с ними живут овчарки и ходят автоматчики. Я опять учу английский и делаю много упражнений, это изрядно повлияло на мой неповторимый стиль.
Обычные дачные поселки делятся на две половины железной дорогой. И жители дачных поселков плохо представляют себе, что там, за железной дорогой. Там другой мир. Там находятся секретные институты, закапывают клады и летают инопланетяне. Жители поселка с другой стороны от железки смутно об этом догадываются. Самые старшие и смелые из них припоминают, как в молодости они бывали там и что-то такое видели. Но все теряется. Еще дети иногда бывают за железной дорогой, особенно те дети, что с велосипедами. Но они никому ничего не рассказывают, потому что им туда нельзя. За железной дорогой – это «там, далеко. За железной дорогой».
Наш дачный поселок делится на части не только железкой, но еще и каналом. И получившиеся четверти – бесконечные, как и все четверти – обладают теми же свойствами, что и половины. За железкой далеко и за каналом далеко.
С нашей стороны от железки и по другую сторону канала находится самая старая часть поселка. Она называется – неофициально – «поселок старых большевиков». Там есть проспект Старых большевиков, и все положенные улицы, например, Тухаческого, Куйбышева, Карбышева и Блюхера. Там огромные участки, и не на всех еще построены новые дома. На проспекте Старых большевиков есть магазин – обычный такой дачный магазин. Там продаются продукты, а также – моющие средства, много водки и зубные щетки, и что еще нужно на даче. Уникальность этого магазина состоит в том, что он довольно-таки далеко от станции. В дачных поселках так почти никогда не бывает. Тайный такой магазин.
С нашей стороны от канала и по другую сторону железки – средняя часть поселка. Помоложе старой и постарше нашей. Там дачи, дачи, и тоже есть магазин. Но уже обычный – недалеко от станции, рядом с переездом. Через канал от них – немного леса, заросший пруд, пансионат. А у нас новые улицы, высоковольтная линия и коттеджи. Маленькие участки, зато дома примерно такого же размера. Хорошие, годные, кирпичные дома.
Нам ближе идти в тот магазин, который за каналом, на Старых большевиках. Нам надо перейти через канал, пройти по улице Свободы и повернуть на проспект Старых большевиков. Всей дороги – минут на десять. Люди, с которыми Леша знакомится по пути – Леша очень много с кем знакомится по пути, особенно любит поболтать с младенцами в колясках, их мамами и велосипедистами – все люди считают, что мы тут и живем, на улице Свободы. Когда оказывается, что мы живем за каналом, они страшно удивляются. Они говорят: «Как далеко вы гуляете!». И начинают расспрашивать о том, как там, за каналом.
- А у вас ведь еще один магазин есть, да? – спрашивают они.
- Ну да, но нам до этого ближе.
Люди из поселка явно не верят. Некоторые верят, но все-таки сомневаются. Они спрашивают, нужен ли пропуск, чтобы к нам проехать, и до какой станции мы едем на электричке, и дорогая ли земля, и чуть ли не как у нас там погода.
Мне никак не удается убедить их, что от того места, где мы живем, до того места, где мы сейчас с ними разговариваем – пять минут пешком. Надо пройти по улице Свободы до конца и перейти через канал. Но это как будто другая вселенная. Самые активные знают про мостик через канаву, а дальше все теряется в тумане. Там зона и колючая проволока, ведьмин студень, веселые призраки. И мы с Лешей – пришельцы из других миров. Зачем-то еще прикидываемся гуманоидами.
Так устроено потому, что у нас там – канал. С водой. Он течет сначала открыто, а потом в трубе под насыпью. На насыпи стоят водонапорные башни. Рядом с ними живут овчарки и ходят автоматчики. Я опять учу английский и делаю много упражнений, это изрядно повлияло на мой неповторимый стиль.
Обычные дачные поселки делятся на две половины железной дорогой. И жители дачных поселков плохо представляют себе, что там, за железной дорогой. Там другой мир. Там находятся секретные институты, закапывают клады и летают инопланетяне. Жители поселка с другой стороны от железки смутно об этом догадываются. Самые старшие и смелые из них припоминают, как в молодости они бывали там и что-то такое видели. Но все теряется. Еще дети иногда бывают за железной дорогой, особенно те дети, что с велосипедами. Но они никому ничего не рассказывают, потому что им туда нельзя. За железной дорогой – это «там, далеко. За железной дорогой».
Наш дачный поселок делится на части не только железкой, но еще и каналом. И получившиеся четверти – бесконечные, как и все четверти – обладают теми же свойствами, что и половины. За железкой далеко и за каналом далеко.
С нашей стороны от железки и по другую сторону канала находится самая старая часть поселка. Она называется – неофициально – «поселок старых большевиков». Там есть проспект Старых большевиков, и все положенные улицы, например, Тухаческого, Куйбышева, Карбышева и Блюхера. Там огромные участки, и не на всех еще построены новые дома. На проспекте Старых большевиков есть магазин – обычный такой дачный магазин. Там продаются продукты, а также – моющие средства, много водки и зубные щетки, и что еще нужно на даче. Уникальность этого магазина состоит в том, что он довольно-таки далеко от станции. В дачных поселках так почти никогда не бывает. Тайный такой магазин.
С нашей стороны от канала и по другую сторону железки – средняя часть поселка. Помоложе старой и постарше нашей. Там дачи, дачи, и тоже есть магазин. Но уже обычный – недалеко от станции, рядом с переездом. Через канал от них – немного леса, заросший пруд, пансионат. А у нас новые улицы, высоковольтная линия и коттеджи. Маленькие участки, зато дома примерно такого же размера. Хорошие, годные, кирпичные дома.
Нам ближе идти в тот магазин, который за каналом, на Старых большевиках. Нам надо перейти через канал, пройти по улице Свободы и повернуть на проспект Старых большевиков. Всей дороги – минут на десять. Люди, с которыми Леша знакомится по пути – Леша очень много с кем знакомится по пути, особенно любит поболтать с младенцами в колясках, их мамами и велосипедистами – все люди считают, что мы тут и живем, на улице Свободы. Когда оказывается, что мы живем за каналом, они страшно удивляются. Они говорят: «Как далеко вы гуляете!». И начинают расспрашивать о том, как там, за каналом.
- А у вас ведь еще один магазин есть, да? – спрашивают они.
- Ну да, но нам до этого ближе.
Люди из поселка явно не верят. Некоторые верят, но все-таки сомневаются. Они спрашивают, нужен ли пропуск, чтобы к нам проехать, и до какой станции мы едем на электричке, и дорогая ли земля, и чуть ли не как у нас там погода.
Мне никак не удается убедить их, что от того места, где мы живем, до того места, где мы сейчас с ними разговариваем – пять минут пешком. Надо пройти по улице Свободы до конца и перейти через канал. Но это как будто другая вселенная. Самые активные знают про мостик через канаву, а дальше все теряется в тумане. Там зона и колючая проволока, ведьмин студень, веселые призраки. И мы с Лешей – пришельцы из других миров. Зачем-то еще прикидываемся гуманоидами.
Поликлиника
Apr. 11th, 2011 01:57 pmХодила сегодня в очередное странное место – в поликлинику. В прошлый раз я посещала взрослое медицинское учреждение два года и девять месяцев назад, поэтому мне странно. Я повыбирала-повыбирала поликлинику из списка поликлиник. Они все расположены вроде недалеко, но неудобно. Выбрала в результате какую-то – на Сивцевом Вражеке.
Прихожу, а там вместо поликлиники - такое монументальное строение с колоннами. Этажей пять, и эти этажи – совершенно как нижние этажи высоток. Большинство людей, мне кажется, не подозревает, что у высоток есть нижние этажи, потому что смысл абсолютно не в них. Но они, тем не менее, есть, эти этажи. Я выросла в тени одной из высоток, а потом еще какое-то время жила в другой, так что точно знаю.
Ну и вот, это пафосное здание, на нем табличка – «Поликлиника №1. Управление делами президента». Я удивилась, но быстро обнаружила бумажку, что таким как я нужно заходить через третий подъезд в Калошином переулке. Там, оказывается, к этой недовысотке пристроен еще один корпус – внешне выглядит поновее, но внутри – все совершенно с той же помпой, которая обычно бывает в высотках. По пути, кстати, видела еще такую бумажку: «Вход только по пропускам установленного образца».
Я думаю, это специально так написано, а то лезут всякие, с пропусками неустановленного образца. Идет, скажем, гражданин, видит – поликлиника, вход по пропускам. Дай, думает, зайду, вот у меня и пропуск есть, на свою работу. Ну что с ним делать – приходилось пускать, пропуск-то есть. Ужасная проблема была. А потом кто-то догадался и приписал – «установленного образца». И теперь с каким попало пропуском не пускают.
Зато отлично пускают и без пропуска. У вахтера лежит штук восемь листов А4, и там фамилии. И моя фамилия тоже там была, потому что я записалась к врачу. Вот так записываешься и не подозреваешь, что тебя внесут в список, список отдадут вахтеру, и он будет потом весь день спрашивать у людей фамилии и сверяться с этим своим списком.
Прихожу, а там вместо поликлиники - такое монументальное строение с колоннами. Этажей пять, и эти этажи – совершенно как нижние этажи высоток. Большинство людей, мне кажется, не подозревает, что у высоток есть нижние этажи, потому что смысл абсолютно не в них. Но они, тем не менее, есть, эти этажи. Я выросла в тени одной из высоток, а потом еще какое-то время жила в другой, так что точно знаю.
Ну и вот, это пафосное здание, на нем табличка – «Поликлиника №1. Управление делами президента». Я удивилась, но быстро обнаружила бумажку, что таким как я нужно заходить через третий подъезд в Калошином переулке. Там, оказывается, к этой недовысотке пристроен еще один корпус – внешне выглядит поновее, но внутри – все совершенно с той же помпой, которая обычно бывает в высотках. По пути, кстати, видела еще такую бумажку: «Вход только по пропускам установленного образца».
Я думаю, это специально так написано, а то лезут всякие, с пропусками неустановленного образца. Идет, скажем, гражданин, видит – поликлиника, вход по пропускам. Дай, думает, зайду, вот у меня и пропуск есть, на свою работу. Ну что с ним делать – приходилось пускать, пропуск-то есть. Ужасная проблема была. А потом кто-то догадался и приписал – «установленного образца». И теперь с каким попало пропуском не пускают.
Зато отлично пускают и без пропуска. У вахтера лежит штук восемь листов А4, и там фамилии. И моя фамилия тоже там была, потому что я записалась к врачу. Вот так записываешься и не подозреваешь, что тебя внесут в список, список отдадут вахтеру, и он будет потом весь день спрашивать у людей фамилии и сверяться с этим своим списком.
Бывает так, что я хочу что-то написать, но потом приходит ощущение под названием «кругом станки», и я не пишу. Это не такое четкое ощущение, оно очень ощущение, то есть – сформулировать, на самом деле, нельзя. Как ни формулируй, все будет не то. Но вот это, про станки, наиболее похоже.
У меня такая уникальная работа, что в свободное время меня не привлекает а) писать, б) интернет. Мне хотелось бы вышивать, приклеивать бумажки и рисовать. Но я не умею вышивать, приклеивать бумажки и рисовать, я умею писать и интернет. Это не значит, что я не рисую или не приклеиваю. Это значит, что я могу это делать только когда свободного времени достаточно. Достаточно его бывает в среднем раз в неделю, что неплохо, но вот если посмотреть медиану, то получится скорее раз в две недели.
Но поскольку станки, то я и не пишу. Так и получается, что в свободное время я тоже, в основном, работаю. Не очень понимаю, получается ли у кого-то иметь работу и хобби, которые были бы одинаковые по сути и разные по результату.
Помню, в начале января, времени как раз было много, я решила как-то это побороть. Но тогда была какая-то другая мотивация. Не помню. Помню, что очень сложная, доступная только людям со свободным временем и, соответственно, головой.
На самом деле, идея была в том, чтобы написать какую-то простую вещь, про одежду. Вместо нее я написала эту, в общем-то – один хрен, время кончилось и Шахерезада — —
У меня такая уникальная работа, что в свободное время меня не привлекает а) писать, б) интернет. Мне хотелось бы вышивать, приклеивать бумажки и рисовать. Но я не умею вышивать, приклеивать бумажки и рисовать, я умею писать и интернет. Это не значит, что я не рисую или не приклеиваю. Это значит, что я могу это делать только когда свободного времени достаточно. Достаточно его бывает в среднем раз в неделю, что неплохо, но вот если посмотреть медиану, то получится скорее раз в две недели.
Но поскольку станки, то я и не пишу. Так и получается, что в свободное время я тоже, в основном, работаю. Не очень понимаю, получается ли у кого-то иметь работу и хобби, которые были бы одинаковые по сути и разные по результату.
Помню, в начале января, времени как раз было много, я решила как-то это побороть. Но тогда была какая-то другая мотивация. Не помню. Помню, что очень сложная, доступная только людям со свободным временем и, соответственно, головой.
На самом деле, идея была в том, чтобы написать какую-то простую вещь, про одежду. Вместо нее я написала эту, в общем-то – один хрен, время кончилось и Шахерезада — —
Рядом с миром победившей информации - всеми этими афишами, товарами, поиском авиабилетов и прочими дико структурированными данными - находится что-то совсем другое, смутное, напоминающее разными своими частями алям-аль-миталь и традицию устной передачи религиозных гимнов. Это все, что касается детских садов и разнообразных детских групп.
Это точка распространения хаоса. Рваные клочья информации, изменчивые, не существующие во времени, не имеющие привязки к пространству. У детских садов нет сайтов, сайты не работают, на сайтах ничего нет. В каталогах вместо описания - один телефон. Даже без адреса. По отзывам - кошмарным, неграмотным, без запятых и точек - невозможно понять, к чему они относятся. И там тоже часто один телефон вместо описания.
Чтобы сойти с ума в течение получаса, достаточно попробовать поискать детский сад.
И это среди структурированных сниппетов, вертикальных поисков и программ передачи данных.
Это точка распространения хаоса. Рваные клочья информации, изменчивые, не существующие во времени, не имеющие привязки к пространству. У детских садов нет сайтов, сайты не работают, на сайтах ничего нет. В каталогах вместо описания - один телефон. Даже без адреса. По отзывам - кошмарным, неграмотным, без запятых и точек - невозможно понять, к чему они относятся. И там тоже часто один телефон вместо описания.
Чтобы сойти с ума в течение получаса, достаточно попробовать поискать детский сад.
И это среди структурированных сниппетов, вертикальных поисков и программ передачи данных.
Вот еще я что думаю. У меня уютный дневничок - что-то около девяти лет. Столько не живут, но в последнее время вообще много такого, сколько не живут. Судя по всему, дальше будет еще больше, то есть неожиданно выясняется, что все-таки живут.
И вот, я читаю уютный дневничок какого-то чувака, он у него - тоже что-то около девяти лет, я специально посмотрела. В каментиках там - полно знакомых юзернеймов (мне так нравится лексический состав этого поста, редко когда так напишешь). Ну вот, знакомых полно, а самого этого чувака - вообще не знаю, никогда нигде не встречала, а сейчас случайно зашла. Все эти девять лет как-то мимо.
Буквально как в метро ездить.
И вот, я читаю уютный дневничок какого-то чувака, он у него - тоже что-то около девяти лет, я специально посмотрела. В каментиках там - полно знакомых юзернеймов (мне так нравится лексический состав этого поста, редко когда так напишешь). Ну вот, знакомых полно, а самого этого чувака - вообще не знаю, никогда нигде не встречала, а сейчас случайно зашла. Все эти девять лет как-то мимо.
Буквально как в метро ездить.
Сон бежит от человека
Mar. 6th, 2011 11:49 pmВообще-то я засыпаю где угодно за пять минут. Когда я ложусь спать, то не всегда успеваю опустить голову на подушку. Я засыпала стоя в метро, а как-то - даже пока ехала на велосипеде. У меня не бывает бессонницы.
Но иногда А. или Б. уезжает. Именно уезжает - а не бухает где-нибудь или что-нибудь такое. Тогда все наоборот. Чтобы лечь спать мне нужна бутылка вина, а чтобы заснуть - лучше две. Две я не пью, потому что дети же.
Вот что это такое, непонятно. С одной стороны, я никогда не жила одна, и мне странно, это правда. С другой - в нынешней ситуации, когда единственное место, где никто от меня ничего не хочет прямо сейчас, и где можно побыть, так сказать, наедине с собой - это метро, вдруг провести какое-то время одной прямо у себя дома - потрясающе.
Только лечь спать не получается.
Но иногда А. или Б. уезжает. Именно уезжает - а не бухает где-нибудь или что-нибудь такое. Тогда все наоборот. Чтобы лечь спать мне нужна бутылка вина, а чтобы заснуть - лучше две. Две я не пью, потому что дети же.
Вот что это такое, непонятно. С одной стороны, я никогда не жила одна, и мне странно, это правда. С другой - в нынешней ситуации, когда единственное место, где никто от меня ничего не хочет прямо сейчас, и где можно побыть, так сказать, наедине с собой - это метро, вдруг провести какое-то время одной прямо у себя дома - потрясающе.
Только лечь спать не получается.
Темы для разговора
Feb. 7th, 2011 02:11 pmЗаметила признак того, как мы все выросли, хочу вот записать золотыми буквами в своем уютном дневничке.
Раньше в любой компании рано или поздно непременно случался разговор о том, кто сколько выпил, и как его потом рвало.
Сейчас в любой компании рано или поздно непременно случается разговор о какашках.
Раньше в любой компании рано или поздно непременно случался разговор о том, кто сколько выпил, и как его потом рвало.
Сейчас в любой компании рано или поздно непременно случается разговор о какашках.
Фотография
Jan. 25th, 2011 02:48 pmУ нас есть фотобудки - и к каждой приставлена тетенька. Она берет деньги, помогает сесть в кабинку, рассказывает, что если вот нажать на кнопочку, то сфотографируют, а смотреть надо не на экран, а ниже, в камеру. Тетенька может даже дать расческу, если вы вдруг готовы причесаться чужой расческой.
А в других местах фотобудки все сами по себе, без тетенек. Засовываешь деньги в щель, а там уже сидишь как угодно, и можно смотреть на экран и вообще все как хочешь. Зато у нас дополнительные рабочие места, видимо, а там зато фильм "Амели" и море радости.
А в других местах фотобудки все сами по себе, без тетенек. Засовываешь деньги в щель, а там уже сидишь как угодно, и можно смотреть на экран и вообще все как хочешь. Зато у нас дополнительные рабочие места, видимо, а там зато фильм "Амели" и море радости.
Что-то чужое
Dec. 8th, 2010 01:57 pmВ так называемой профессиональной деятельности сплошь и рядом кто-то ставит свою подпись под чем-то чужим. Ну не знаю.
Статью пишет один чувак, еще один беседует с ним по ходу дела, а авторов пять штук.
Другой чувак пишет маленький текстик, маленький, дурацкий текстик, так два других спорят, кому из них его подписывать.
Ну ладно, бывает такая штука - коллективный псевдоним. Если пять тысяч человек сделали такую огромную штуку, а ты потом с ее помощью что-то придумал, то надо, конечно, учесть все заслуги. Это совсем другое - вообще противоположное, чем твое личное имя под текстом, в котором ты ни одной буквы не написал.
Много-много есть хороших людей, которые не задумываются, а просто подписываются. Как-то это странно. Как к ним потом относиться? Хорошо, конечно, люди-то хорошие, но вот — —
Почему никого кроме меня это не печалит? Может, я в детстве прочитала какой-то назидательный рассказ про плагиат? Еще помню, итальянская сказка, там скульптура ожила и все всем рассказала. Вот зачем это надо было.
Статью пишет один чувак, еще один беседует с ним по ходу дела, а авторов пять штук.
Другой чувак пишет маленький текстик, маленький, дурацкий текстик, так два других спорят, кому из них его подписывать.
Ну ладно, бывает такая штука - коллективный псевдоним. Если пять тысяч человек сделали такую огромную штуку, а ты потом с ее помощью что-то придумал, то надо, конечно, учесть все заслуги. Это совсем другое - вообще противоположное, чем твое личное имя под текстом, в котором ты ни одной буквы не написал.
Много-много есть хороших людей, которые не задумываются, а просто подписываются. Как-то это странно. Как к ним потом относиться? Хорошо, конечно, люди-то хорошие, но вот — —
Почему никого кроме меня это не печалит? Может, я в детстве прочитала какой-то назидательный рассказ про плагиат? Еще помню, итальянская сказка, там скульптура ожила и все всем рассказала. Вот зачем это надо было.
Совместимость
Dec. 6th, 2010 05:47 pmЕдинственные прекрасные, лояльные к своим клиентам люди - это производители деревянных железных дорог. Деревянные железные дороги разных фирм совместимы, представляете себе такое чудо? Это как будто одна зарядка для всех телефонов - в комплекте с телефоном. Или фотографии одинаковых форматов в разные визовые центры.
Визовым центрам вообще-то давно пора заводить специальные акции. Десять раз заполнил разные анкеты - скидка в два вопроса. Три раза отксерил все страницы паспорта - значок Гринписа. Ну и так далее.
Визовым центрам вообще-то давно пора заводить специальные акции. Десять раз заполнил разные анкеты - скидка в два вопроса. Три раза отксерил все страницы паспорта - значок Гринписа. Ну и так далее.
Бывает, узнаешь какую-нибудь фигню. Случайно. И ощущение полнейшего потрясения. Не от самой этой фигни, потому что фигня, какая разница, в конце концов. Совершенно никакого мне нет дела до нее, как и до множества других захватывающих вещей. Потрясение же - от того, что вот чуваки сознательно затратили кучу усилий, очень, очень много усилий они затратили для того, чтобы ты думал не то что есть на самом деле. А что-то другое. Ну ты и думал. Тебе-то что.
Тайна интересует больше всего тех, кого она касается. А тех, кого обманывают, она на самом деле мало интересует.
Вот когда все уже рассказали, то тогда ты можешь подумать - а ведь действительно, тут всегда была несообразность. И даже, может, ты всегда эту несообразность замечал. Но лень было думать про нее, неохота, столько всего, а времени мало.
На самом деле что-то было по-другому. Ну и пожалуйста. Картина мира немного другая. Мир дан в ощущениях, и всегда может придти следующий человек и сказать - а вот еще кусочек. Этот паззл невозможно собрать, да и не надо.
Но тем не менее - вот чуваки много-много времени делали вид, говорили не то, смотрели не туда, притворялись. Не могу понять - ни зачем, ни как это вообще можно вынести. Если как-нибудь опоздать без уважительной причины, запросто можно сказать, что по уважительной. Но если потом иметь это в виду месяцы и годы, то можно сойти с ума. А если еще и строить на этом общение с другими людьми - то даже точно. И это какое-то не то безумие, которое принято обсуждать, легкое, веселое и необременительное, а совсем другое, которое про шприцы и таблетки, и никакого веселья.
Тайна интересует больше всего тех, кого она касается. А тех, кого обманывают, она на самом деле мало интересует.
Вот когда все уже рассказали, то тогда ты можешь подумать - а ведь действительно, тут всегда была несообразность. И даже, может, ты всегда эту несообразность замечал. Но лень было думать про нее, неохота, столько всего, а времени мало.
На самом деле что-то было по-другому. Ну и пожалуйста. Картина мира немного другая. Мир дан в ощущениях, и всегда может придти следующий человек и сказать - а вот еще кусочек. Этот паззл невозможно собрать, да и не надо.
Но тем не менее - вот чуваки много-много времени делали вид, говорили не то, смотрели не туда, притворялись. Не могу понять - ни зачем, ни как это вообще можно вынести. Если как-нибудь опоздать без уважительной причины, запросто можно сказать, что по уважительной. Но если потом иметь это в виду месяцы и годы, то можно сойти с ума. А если еще и строить на этом общение с другими людьми - то даже точно. И это какое-то не то безумие, которое принято обсуждать, легкое, веселое и необременительное, а совсем другое, которое про шприцы и таблетки, и никакого веселья.
Судебные приставы
Oct. 13th, 2010 11:30 pmВчера вечером мы с Лешей только почитали стихи и уже собирались строить вокзал – мы его потом построили, прекраснейший вокзал с двумя платформами, тупиком и навесами для пассажиров – к нам в окно постучали. К нам в окно всегда стучат, оно выходит прямо к подъезду, это окно, и все, кто не может попасть в подъезд, стучат в него и просят их пустить. Я почти всегда открываю, чувствую себя при этом почему-то паромщиком. В этот раз стучали судебные приставы. Долго благодарили, а потом оказалось, что они к нам.
Судебные приставы – очень смешные. Собственно судебный пристав там была одна женщина. Другая женщина должна разбираться в квитанциях и задолженностях, а два квадратных мужика олицетворяют физическую силу. Они привыкли, что идут на войну, и что их не пускают, а я так даже настаивала, чтобы они зашли, а то из подъезда дует. Через несколько минут они стали все очень милые. У нас оказалась какая-то задолженность, про которую я думала, что ее не было, и ее не было, но мне все равно пришлось идти в единый информационно-расчетный центр, а завтра все равно придется идти куда-то на улицу Марии Ульяновой. И это как-то ладно, когда живешь в этом месте, на самом деле все время готов к чему-то в таком духе. Удивительно тут и вот что – судебный пристав была милая, и экономист в этом центре была милая, ну то есть они мало того, что без рогов, копыт, не выдыхают огонь, не похожи на мокриц – они нормально разговаривают и стараются помочь. От этого все происходящее кажется еще большим абсурдом. Нет врагов, нет явных дебилов. Но ничего не спасает, все равно надо идти в единый информационно-расчетный центр и куда-то на улицу Марии Ульяновой.
Расчетный центр – он называется ЕИРЦ, здорово, правда? – у нас находится на Новочеремушкинской улице. Это ничего, не очень далеко. Туда не ходят поезда, а пешком – минут двадцать. Я умею туда ходить, потому что уже ходила пару раз. Каждый раз ощущение – как будто за три моря, особенно если выпадет первый снег и градусник на перекрестке, который называется площадью Броз Тито, покажет один градус. Почти никто, кстати, не знает, что этот перекресток – площадь Броз Тито, это тайное название нашего перекрестка.
На Новочеремушкинскую улицу идти мимо института научной информации по общественным наукам. Когда идешь в точку под названием «ЕИРЦ», точка под названием «институт научной информации по общественным наукам» - это уже чересчур, но ничего нельзя сделать. Напротив этого института был раньше бассейн, но не для того, чтобы плавать, хотя утки там и плавали, а для красоты. Бассейн с утками, а над ним такой мост, чтобы сотрудники института могли выходить сразу на Нахимовский. Ну или просто курить, глядя на уток. Уток там уже давно нет, и воды нет, а здание института – в аварийном состоянии. Поэтому они перекрыли дорожку между бывшими утками и самим зданием, и тем, кто идет в библиотеку Инион, или просто живет рядом нужно либо обходить институт, либо идти по Нахимовскому. Люди, которые уже знают, что перекрыли, сразу идут по Нахимовскому, а которые еще не знают – те обходят институт, а то возвращаться обидно. Мне оба варианта были обидны, и я спрыгнула в бассейн. Там растет мох, трава и даже кусты, а кафель весь истерся и искрошился. И даже почти нет мусора. Это последняя степень запустения – когда нет мусора. Впрочем, в одном месте есть. Под мостом там живут люди, и вот вокруг них мусора целая куча. И еще пакеты, чем-то набитые. Потом я встала на трубу, подтянулась и вылезла оттуда.
В едином расчетном центре была другая девушка, чем в прошлый раз, но тоже прекрасная и чоткая. И вообще уже нельзя сказать, что там ад, там вообще не ад. И очень интересное начинание, между прочим – охранница в форме сидит там за столом с компьютером, а над ней табличка – «администратор». Прямо может подсказать, куда идти. И порядок наводит, если кто шумит, скажем.
Квитанцию мне все равно надо было оплатить, потому что раз нужна справка, что задолженности нет, так ее и не должно быть, не только за 2009 год, но и вообще, и за сентябрь 2010 года – тоже. Пока ее печатали, слышала кстати диалог, из которого явно понятно, что так, чтобы - сервис в интернете, и там моя задолженность, и я могу на нее посмотреть, а не переться на Новочеремушкинскую улицу, и оплатить, если надо, и показать судебному приставу, а не переться на улицу Марии Ульяновой – так ближайшие десять лет не будет.
Одна тетушка говорит начальнице:
- У тебя есть телефон Гагаринского ЕИРЦа?
А начальница отвечает:
- А вот видишь, тут телефоны всех ЕИРЦев. Выбирай себе Гагаринский и смотри телефон. Только ты им лучше не звони, а пошли электронное письмо. Вот я начальнику Бутовского ЕИРЦа никогда дозвониться не могу, он у телефона не сидит. А электронное письмо – и очень удобно. Вот попроси Лену, она тебе отправит.
- Ну я сначала попробую позвонить, - говорит тетушка, втянув голову в плечи, и быстренько исчезает.
А Лена негромко говорит начальнице:
- У меня тут нет интернета. У меня то же самое, что и у вас.
- А как же, - говорит начальница, - а вот тут.
- Нету, - говорит Лена, - то же самое, что и у вас. Не смогу отправить.
- А вот тут же. Почему? А вот когда тут…
- По кочану, - говорит Лена, - Когда тут – это внутренняя сеть, а Гагаринский ЕИРЦ – внешняя. Им только Даша может отправить. Так-то вот.
А я взяла квитанцию и пошла платить. Там рядом специальное такое отделение банка, я там уже бывала, и воспоминания о нем очень живы во мне. Так что я быстренько развернулась и нашла другой банк – Независимый строительный. Он расположен на первом этаже очень длинного жилого дома. С одной стороны – вход для юридических лиц и банкомат. Потом пятьдесят метров. И – вход для физических лиц и автомат, в который можно засовывать коммунальные платежи. Я сделала так. Зашла в физических лиц, нашла автомат. Вернулась к юридическим лицам, сняла денег в банкомате. Вернулась к физическим лицам, засунула их в автомат. И пошла обратно в расчетный центр снова мимо юридических лиц. Операция по переносу денег из ящика в одном отделении банка в ящик в другом отделении банка заняла минут пятнадцать.
Ну а дальше уже просто. Я принесла квитанцию экономисту, и экономист отправила меня в службу одного окна, а служба одного окна сначала сказала:
- Принесите записку от бухгалтера.
А я сказала:
- Да вот же, меня Мария Викторовна только что к вам отправила.
Она тогда сказала погромче:
- Маш, задолженности нет?
И Маша ответила из другого угла комнаты:
- Нее, оплатили.
Тут службе одного окна понадобилось мое право собственности, причем – оригинал, но об этом – к счастью – меня предупредили добрые судебные приставы, и все кончилось хорошо. Впрочем, оно еще не кончилось.
Судебные приставы – очень смешные. Собственно судебный пристав там была одна женщина. Другая женщина должна разбираться в квитанциях и задолженностях, а два квадратных мужика олицетворяют физическую силу. Они привыкли, что идут на войну, и что их не пускают, а я так даже настаивала, чтобы они зашли, а то из подъезда дует. Через несколько минут они стали все очень милые. У нас оказалась какая-то задолженность, про которую я думала, что ее не было, и ее не было, но мне все равно пришлось идти в единый информационно-расчетный центр, а завтра все равно придется идти куда-то на улицу Марии Ульяновой. И это как-то ладно, когда живешь в этом месте, на самом деле все время готов к чему-то в таком духе. Удивительно тут и вот что – судебный пристав была милая, и экономист в этом центре была милая, ну то есть они мало того, что без рогов, копыт, не выдыхают огонь, не похожи на мокриц – они нормально разговаривают и стараются помочь. От этого все происходящее кажется еще большим абсурдом. Нет врагов, нет явных дебилов. Но ничего не спасает, все равно надо идти в единый информационно-расчетный центр и куда-то на улицу Марии Ульяновой.
Расчетный центр – он называется ЕИРЦ, здорово, правда? – у нас находится на Новочеремушкинской улице. Это ничего, не очень далеко. Туда не ходят поезда, а пешком – минут двадцать. Я умею туда ходить, потому что уже ходила пару раз. Каждый раз ощущение – как будто за три моря, особенно если выпадет первый снег и градусник на перекрестке, который называется площадью Броз Тито, покажет один градус. Почти никто, кстати, не знает, что этот перекресток – площадь Броз Тито, это тайное название нашего перекрестка.
На Новочеремушкинскую улицу идти мимо института научной информации по общественным наукам. Когда идешь в точку под названием «ЕИРЦ», точка под названием «институт научной информации по общественным наукам» - это уже чересчур, но ничего нельзя сделать. Напротив этого института был раньше бассейн, но не для того, чтобы плавать, хотя утки там и плавали, а для красоты. Бассейн с утками, а над ним такой мост, чтобы сотрудники института могли выходить сразу на Нахимовский. Ну или просто курить, глядя на уток. Уток там уже давно нет, и воды нет, а здание института – в аварийном состоянии. Поэтому они перекрыли дорожку между бывшими утками и самим зданием, и тем, кто идет в библиотеку Инион, или просто живет рядом нужно либо обходить институт, либо идти по Нахимовскому. Люди, которые уже знают, что перекрыли, сразу идут по Нахимовскому, а которые еще не знают – те обходят институт, а то возвращаться обидно. Мне оба варианта были обидны, и я спрыгнула в бассейн. Там растет мох, трава и даже кусты, а кафель весь истерся и искрошился. И даже почти нет мусора. Это последняя степень запустения – когда нет мусора. Впрочем, в одном месте есть. Под мостом там живут люди, и вот вокруг них мусора целая куча. И еще пакеты, чем-то набитые. Потом я встала на трубу, подтянулась и вылезла оттуда.
В едином расчетном центре была другая девушка, чем в прошлый раз, но тоже прекрасная и чоткая. И вообще уже нельзя сказать, что там ад, там вообще не ад. И очень интересное начинание, между прочим – охранница в форме сидит там за столом с компьютером, а над ней табличка – «администратор». Прямо может подсказать, куда идти. И порядок наводит, если кто шумит, скажем.
Квитанцию мне все равно надо было оплатить, потому что раз нужна справка, что задолженности нет, так ее и не должно быть, не только за 2009 год, но и вообще, и за сентябрь 2010 года – тоже. Пока ее печатали, слышала кстати диалог, из которого явно понятно, что так, чтобы - сервис в интернете, и там моя задолженность, и я могу на нее посмотреть, а не переться на Новочеремушкинскую улицу, и оплатить, если надо, и показать судебному приставу, а не переться на улицу Марии Ульяновой – так ближайшие десять лет не будет.
Одна тетушка говорит начальнице:
- У тебя есть телефон Гагаринского ЕИРЦа?
А начальница отвечает:
- А вот видишь, тут телефоны всех ЕИРЦев. Выбирай себе Гагаринский и смотри телефон. Только ты им лучше не звони, а пошли электронное письмо. Вот я начальнику Бутовского ЕИРЦа никогда дозвониться не могу, он у телефона не сидит. А электронное письмо – и очень удобно. Вот попроси Лену, она тебе отправит.
- Ну я сначала попробую позвонить, - говорит тетушка, втянув голову в плечи, и быстренько исчезает.
А Лена негромко говорит начальнице:
- У меня тут нет интернета. У меня то же самое, что и у вас.
- А как же, - говорит начальница, - а вот тут.
- Нету, - говорит Лена, - то же самое, что и у вас. Не смогу отправить.
- А вот тут же. Почему? А вот когда тут…
- По кочану, - говорит Лена, - Когда тут – это внутренняя сеть, а Гагаринский ЕИРЦ – внешняя. Им только Даша может отправить. Так-то вот.
А я взяла квитанцию и пошла платить. Там рядом специальное такое отделение банка, я там уже бывала, и воспоминания о нем очень живы во мне. Так что я быстренько развернулась и нашла другой банк – Независимый строительный. Он расположен на первом этаже очень длинного жилого дома. С одной стороны – вход для юридических лиц и банкомат. Потом пятьдесят метров. И – вход для физических лиц и автомат, в который можно засовывать коммунальные платежи. Я сделала так. Зашла в физических лиц, нашла автомат. Вернулась к юридическим лицам, сняла денег в банкомате. Вернулась к физическим лицам, засунула их в автомат. И пошла обратно в расчетный центр снова мимо юридических лиц. Операция по переносу денег из ящика в одном отделении банка в ящик в другом отделении банка заняла минут пятнадцать.
Ну а дальше уже просто. Я принесла квитанцию экономисту, и экономист отправила меня в службу одного окна, а служба одного окна сначала сказала:
- Принесите записку от бухгалтера.
А я сказала:
- Да вот же, меня Мария Викторовна только что к вам отправила.
Она тогда сказала погромче:
- Маш, задолженности нет?
И Маша ответила из другого угла комнаты:
- Нее, оплатили.
Тут службе одного окна понадобилось мое право собственности, причем – оригинал, но об этом – к счастью – меня предупредили добрые судебные приставы, и все кончилось хорошо. Впрочем, оно еще не кончилось.
я все время хочу записать, но не могу сформулировать. Про пожары. Меня как-то ужасно накрыло этими пожарами - ощущением, а не дымом. При том, что мы большую часть времени провели на даче, и большую часть времени у меня не получалось никак и никому помочь. Мне страшно стыдно за это.
Ну и как еще - я не люблю это, так сказать, государство, но это первый раз в жизни, когда меня от него сильно тошнит. Очень сильно.
От дальнейшего - двойственное чувство. Я думаю, надо быть очень хорошим человеком, чтобы думать что-то хорошее. Ну то есть, примерно так:
То, что это вообще происходит - полный пиздец.
То, что есть много людей, которые действительно многое делают и тушат эти пожары - потрясающе хорошо.
Все газоны вокруг того места, где собирали вещи для пострадавших и пожарных и где я была, - завалены вещами.
Где-то на пятьдесят процентов - это хлам. Ну то есть, я разбирала, в основном, посуду, и хит - это крышки от кастрюль. Ну вот я в принципе не могла себе представить людей, которые считают, что тем, у кого все сгорело, нужны старые крышки от кастрюль - без кастрюль. Но их много. И у них много крышек от кастрюль.
Были такие люди - приехали на какой-то шикарной машине, мужик - с таким лицом, что он вообще не понимает, что он тут делает, а женщина - с таким лицом, что она творит благо прямо здесь и сейчас. Привезли старый треснувший чайник с паутиной и пауком в носике, коробку кошмарно грязных и пыльных стаканов, коробку таких же кружек. Ну ладно, хоть целые.
А была, например, тетенька с внуком - они принесли несколько больших тарелок, каждая завернута в тряпочку, все нам показали, сами положили в коробки, еще принесли - одну игрушку, один шампунь.
Ну то есть правда, один-один по всем фронтам, и я знаю, что этому надо радоваться, но у меня не получается.
Ну и как еще - я не люблю это, так сказать, государство, но это первый раз в жизни, когда меня от него сильно тошнит. Очень сильно.
От дальнейшего - двойственное чувство. Я думаю, надо быть очень хорошим человеком, чтобы думать что-то хорошее. Ну то есть, примерно так:
То, что это вообще происходит - полный пиздец.
То, что есть много людей, которые действительно многое делают и тушат эти пожары - потрясающе хорошо.
Все газоны вокруг того места, где собирали вещи для пострадавших и пожарных и где я была, - завалены вещами.
Где-то на пятьдесят процентов - это хлам. Ну то есть, я разбирала, в основном, посуду, и хит - это крышки от кастрюль. Ну вот я в принципе не могла себе представить людей, которые считают, что тем, у кого все сгорело, нужны старые крышки от кастрюль - без кастрюль. Но их много. И у них много крышек от кастрюль.
Были такие люди - приехали на какой-то шикарной машине, мужик - с таким лицом, что он вообще не понимает, что он тут делает, а женщина - с таким лицом, что она творит благо прямо здесь и сейчас. Привезли старый треснувший чайник с паутиной и пауком в носике, коробку кошмарно грязных и пыльных стаканов, коробку таких же кружек. Ну ладно, хоть целые.
А была, например, тетенька с внуком - они принесли несколько больших тарелок, каждая завернута в тряпочку, все нам показали, сами положили в коробки, еще принесли - одну игрушку, один шампунь.
Ну то есть правда, один-один по всем фронтам, и я знаю, что этому надо радоваться, но у меня не получается.
Думаю, ни один житель 2010 года не может себе представить, насколько кретинским образом у нас устроено так называемое "пригородное сообщение" - если только, конечно, ему не приходится, по воле злой судьбы, регулярно сообщаться с пригородами. Этот житель максимум что слышал - так это про Сапсан, и остался, я подозреваю, с ощущением, что Россия поднимается с колен.
РЖД очень много чем передо мной виновато - неудобными электричками, неудобным расписанием, невозможностью ездить быстро и так далее. Это все ладно. Тут, понятно, есть взрослые объективные причины (типа - деньги-то всем нужны). Но. Кроме того, есть бесконечное множество мелочей, и вот как раз эти мелочи заставляют предполагать, что в РЖД работают, главным образом, клинические идиоты. Это потому что я не сторонник теории заговоров и в первую очередь предполагаю идиотов, а не сознательных сволочей.
Например:
Ни на одной станции нельзя купить билет с другой станции, кроме одного особого случая, когда ты едешь по одной ярославской ветке и в Мытищах хочешь пересесть на другую. Тогда можно. Иначе - нет. Если, скажем, я хочу поехать на одной электричке до Мытищ, а там пересесть на другую и поехать дальше (это вполне реальный кейс, если надо ждать минут двадцать, то лучше это делать на любой другой станции, а не в Москве, Ярославский вокзал - это такой филиал ада, и там даже негде присесть), то я должна в этих Мытищах дополнительно развлечь себя покупкой еще одного билета.
На Ярославском вокзале стоят автоматы, которые продают билеты. Это куда быстрее, чем в кассе. Сдачи больше восьмидесяти рублей автоматы не дают, ну да и хрен с ними. Из где-то пятнадцати автоматов никогда не работает больше двух одновременно.
Есть сто пятьсот видов билетов, которые можно купить в пригородных кассах Ярославского вокзала. Просто билеты, билеты на Спутник, абонементы и так далее. Для всего этого существуют разные кассы. У них узкая специализация.
На станциях стоят такие, знаете, турникеты, куда надо совать билет, иначе не впустят и не выпустят. Вот ни на какой другой станции, кроме той, до которой билет, выйти нельзя. Даже если она раньше, даже если она в той же зоне - то есть, билет до нее стоит столько же.
Почему они не убьют себя?
РЖД очень много чем передо мной виновато - неудобными электричками, неудобным расписанием, невозможностью ездить быстро и так далее. Это все ладно. Тут, понятно, есть взрослые объективные причины (типа - деньги-то всем нужны). Но. Кроме того, есть бесконечное множество мелочей, и вот как раз эти мелочи заставляют предполагать, что в РЖД работают, главным образом, клинические идиоты. Это потому что я не сторонник теории заговоров и в первую очередь предполагаю идиотов, а не сознательных сволочей.
Например:
Ни на одной станции нельзя купить билет с другой станции, кроме одного особого случая, когда ты едешь по одной ярославской ветке и в Мытищах хочешь пересесть на другую. Тогда можно. Иначе - нет. Если, скажем, я хочу поехать на одной электричке до Мытищ, а там пересесть на другую и поехать дальше (это вполне реальный кейс, если надо ждать минут двадцать, то лучше это делать на любой другой станции, а не в Москве, Ярославский вокзал - это такой филиал ада, и там даже негде присесть), то я должна в этих Мытищах дополнительно развлечь себя покупкой еще одного билета.
На Ярославском вокзале стоят автоматы, которые продают билеты. Это куда быстрее, чем в кассе. Сдачи больше восьмидесяти рублей автоматы не дают, ну да и хрен с ними. Из где-то пятнадцати автоматов никогда не работает больше двух одновременно.
Есть сто пятьсот видов билетов, которые можно купить в пригородных кассах Ярославского вокзала. Просто билеты, билеты на Спутник, абонементы и так далее. Для всего этого существуют разные кассы. У них узкая специализация.
На станциях стоят такие, знаете, турникеты, куда надо совать билет, иначе не впустят и не выпустят. Вот ни на какой другой станции, кроме той, до которой билет, выйти нельзя. Даже если она раньше, даже если она в той же зоне - то есть, билет до нее стоит столько же.
Почему они не убьют себя?
Параллельные миры
Jul. 15th, 2010 01:00 amВот уже второе лето подряд по роду своей деятельности я много езжу на электричках. Основных родов деятельности у меня два - ребенок и работа. Ребенок на даче, работа в Москве. Работа в Москве, ребенок на даче. Ночевать без него в Москве я не очень умею. Раз в неделю, может быть. Электрички.
Электрички, которые останавливаются на нашем полустанке - это самые медленные, самые раздолбанные электрички, которые останавливаются вообще у каждого столба. Они идут в Александров или Сергиев-Посад со скоростью где-то тридцать километров в час, на ходу теряя детали. Все Ярославское направление усыпано этими деталями, всякий знает.
Сегодня я хотела пораньше, поэтому электричка 19.19 уехала еще за пять минут до того, как я пришла на платформу, а неожиданная электричка 19.25, которой не было в расписании - непосредственно перед этим. Мне как раз удалось увидеть ее отбытие. Почему ее не было в расписании - это отдельный вопрос. Электрички - это мир, это хаос, и пытаться структурировать их убогим веб-сервисом (кто-нибудь, кстати, знает хоть один не убогий?) - по меньшей мере нелепо.
В общем, они уехали, а я осталась. До следующей было еще минут двадцать пять, двадцать пять минут на Ярославском вокзале, вокруг тридцать градусов, до маленького мальчика - двадцать пять плюс сорок плюс пятнадцать минут пешком. Я расстроилась.
На шестом пути стоял Спутник. Спутник до Пушкино. Спутник - это такая как бы скоростная электричка. Это такая высшая каста белых электричек, которой почему- то позволено ехать быстро. Они бывают до Мытищ, Болшево или Пушкино, и делают только две остановки - Лосиноостровская и Мытищи, а те, что до Мытищ - и вообще ни одной, прямо туда едут. Я как-то ехала на таком год назад, но на стреноженном, обессиленном, следующем в Сергиев-Посад с унылой скоростью и всеми остановками. Должно быть, он сильно провинился.
Я села в этот Спутник на шестом пути. Там мягкие кресла, по два в ряд, как в автобусе. Свободные проходы. Есть воздух. Какой-то даже кондиционер. И люди! Я таких людей даже в метро редко вижу. Полный поезд мужчин в белых рубашках, в цветных рубашках, элегантных дам, людей в дорогой обуви, с ноутбуками, макбуками, эльбуками, айфонами и айпадами. Предположить, что это все происходит в той же самой стране, на той же самой железной дороге, где ездят обычные синие электрички с бабками в цветастых платьях, с продавцами всякой хрени, с краснолицыми мужиками, где нет воздуха - вообще невозможно. Совсем.
В этом чудесном поезде я доехала до Мытищ, по пути обогнав и 19.19 и 19.25. В Мытищах, правда, мне пришлось купить еще пару билетов в разных кассах - сначала на выход, потому что в их сверкающей скоростной электричке я ехала со своим плебейским билетом, потом - от Мытищ до Челюскинской, потому что московский билет в Мытищах не катит. Но, изрядно задолбав всех контролеров, на 19.25 я успела. Чтобы успевать совсем хорошо, нужно покупать честный скоростной билет, а вот что делать со вторым - пока не очень понятно. Я совершенно не уверена, что уникальный билет от Мытищ до Челюскинской можно купить в Москве.
Я успела на 19.25, хотя было уже 20 с чем-то и оказалась в другом мире - в обычной александровсклй электричке, где накурено и нечем дышать, а мужики в тамбурах вставляют между дверей палки, ноги и бутылки, чтобы хоть немного воздуха попало внутрь.
- А не упадет? - спрашивает один.
- Не упадет, - отвечает другой, - поймаем.
Перед остановкой он берется за бутылку, зажатую между дверей, и говорит:
- Один недостаток, все время туда-сюда надо.
И подмигивает.
А сзади последнего вагона едут еще два мужика, снаружи.
Это настоящие параллельные миры, не бывает ничего более параллельного - разве что рельсы, по которым они едут. И я сегодня по ним путешествовала.
Электрички, которые останавливаются на нашем полустанке - это самые медленные, самые раздолбанные электрички, которые останавливаются вообще у каждого столба. Они идут в Александров или Сергиев-Посад со скоростью где-то тридцать километров в час, на ходу теряя детали. Все Ярославское направление усыпано этими деталями, всякий знает.
Сегодня я хотела пораньше, поэтому электричка 19.19 уехала еще за пять минут до того, как я пришла на платформу, а неожиданная электричка 19.25, которой не было в расписании - непосредственно перед этим. Мне как раз удалось увидеть ее отбытие. Почему ее не было в расписании - это отдельный вопрос. Электрички - это мир, это хаос, и пытаться структурировать их убогим веб-сервисом (кто-нибудь, кстати, знает хоть один не убогий?) - по меньшей мере нелепо.
В общем, они уехали, а я осталась. До следующей было еще минут двадцать пять, двадцать пять минут на Ярославском вокзале, вокруг тридцать градусов, до маленького мальчика - двадцать пять плюс сорок плюс пятнадцать минут пешком. Я расстроилась.
На шестом пути стоял Спутник. Спутник до Пушкино. Спутник - это такая как бы скоростная электричка. Это такая высшая каста белых электричек, которой почему- то позволено ехать быстро. Они бывают до Мытищ, Болшево или Пушкино, и делают только две остановки - Лосиноостровская и Мытищи, а те, что до Мытищ - и вообще ни одной, прямо туда едут. Я как-то ехала на таком год назад, но на стреноженном, обессиленном, следующем в Сергиев-Посад с унылой скоростью и всеми остановками. Должно быть, он сильно провинился.
Я села в этот Спутник на шестом пути. Там мягкие кресла, по два в ряд, как в автобусе. Свободные проходы. Есть воздух. Какой-то даже кондиционер. И люди! Я таких людей даже в метро редко вижу. Полный поезд мужчин в белых рубашках, в цветных рубашках, элегантных дам, людей в дорогой обуви, с ноутбуками, макбуками, эльбуками, айфонами и айпадами. Предположить, что это все происходит в той же самой стране, на той же самой железной дороге, где ездят обычные синие электрички с бабками в цветастых платьях, с продавцами всякой хрени, с краснолицыми мужиками, где нет воздуха - вообще невозможно. Совсем.
В этом чудесном поезде я доехала до Мытищ, по пути обогнав и 19.19 и 19.25. В Мытищах, правда, мне пришлось купить еще пару билетов в разных кассах - сначала на выход, потому что в их сверкающей скоростной электричке я ехала со своим плебейским билетом, потом - от Мытищ до Челюскинской, потому что московский билет в Мытищах не катит. Но, изрядно задолбав всех контролеров, на 19.25 я успела. Чтобы успевать совсем хорошо, нужно покупать честный скоростной билет, а вот что делать со вторым - пока не очень понятно. Я совершенно не уверена, что уникальный билет от Мытищ до Челюскинской можно купить в Москве.
Я успела на 19.25, хотя было уже 20 с чем-то и оказалась в другом мире - в обычной александровсклй электричке, где накурено и нечем дышать, а мужики в тамбурах вставляют между дверей палки, ноги и бутылки, чтобы хоть немного воздуха попало внутрь.
- А не упадет? - спрашивает один.
- Не упадет, - отвечает другой, - поймаем.
Перед остановкой он берется за бутылку, зажатую между дверей, и говорит:
- Один недостаток, все время туда-сюда надо.
И подмигивает.
А сзади последнего вагона едут еще два мужика, снаружи.
Это настоящие параллельные миры, не бывает ничего более параллельного - разве что рельсы, по которым они едут. И я сегодня по ним путешествовала.
Электричка возвращается
Jun. 30th, 2010 01:50 pmСнова живем на даче. Год прошел, и к смерти ближе.
В понедельник ехала в электричке - позже, чем в прошлом году, поэтому она уже не битком, но порядочно народу все равно. Люди совершенно те же самые, может, они не вылезают из этой электрички вообще? Одного я совершенно определенно узнала, продавец, он идет по вагону - в Москве еще, пока с Ярославского вокзала не уехали, и кричит:
- Ваааадичка-с'ки-пииво! Вааадичка-с'ки-пииво!
Одновременно с нами поехал поезд Москва-Вологда, Вологодские зори или что-то такое. По соседнему пути, сначала обгонял, потом отставал. Когда он обгонял, казалось, будто мы едем назад, даже голова закружилась.
Вчера ехала утром - раньше, чем в прошлом году. Тогда на 11.12, сейчас на 10.39. 10.39 - не такая ужасная и безумная, как 11.12, меньше людей, едет тридцать пять минут, а не сорок. Тридцать пять минут, а не сорок! Может, я научилась все-таки двигать поезд, чуть-чуть. И все равно, все равно. Мало что меня так сводит с ума, как электрички. То, что нужно обязательно проехать каждый сантиметр пространства. То, что невозможно не потерять времени. Лучше уж экономить деньги, чем время, а жизнь уже года три устроена так, что каждая минута тикает в ушах и перед глазами. Если не экономить время - вообще, можно дожить до ста лет без единой морщины, вчера поняла.
В понедельник ехала в электричке - позже, чем в прошлом году, поэтому она уже не битком, но порядочно народу все равно. Люди совершенно те же самые, может, они не вылезают из этой электрички вообще? Одного я совершенно определенно узнала, продавец, он идет по вагону - в Москве еще, пока с Ярославского вокзала не уехали, и кричит:
- Ваааадичка-с'ки-пииво! Вааадичка-с'ки-пииво!
Одновременно с нами поехал поезд Москва-Вологда, Вологодские зори или что-то такое. По соседнему пути, сначала обгонял, потом отставал. Когда он обгонял, казалось, будто мы едем назад, даже голова закружилась.
Вчера ехала утром - раньше, чем в прошлом году. Тогда на 11.12, сейчас на 10.39. 10.39 - не такая ужасная и безумная, как 11.12, меньше людей, едет тридцать пять минут, а не сорок. Тридцать пять минут, а не сорок! Может, я научилась все-таки двигать поезд, чуть-чуть. И все равно, все равно. Мало что меня так сводит с ума, как электрички. То, что нужно обязательно проехать каждый сантиметр пространства. То, что невозможно не потерять времени. Лучше уж экономить деньги, чем время, а жизнь уже года три устроена так, что каждая минута тикает в ушах и перед глазами. Если не экономить время - вообще, можно дожить до ста лет без единой морщины, вчера поняла.
Надо спать
Jun. 9th, 2010 12:51 amМало что так нервирует, как соображение "надо спать". Надо лечь спать, надо выспаться, потому что завтра просыпаться, завтра вставать, завтра Леша, завтра работа, надо спать, а то как же это все. Никак. Надо спать.
Выспаться невозможно, поэтому надо спать. При каждом удобном случае. О, у меня нет проблем со сном, и если я ложусь, и десять минут никто не прыгает у меня на голове, то я, как правило, засыпаю. Теперь уже не всегда - то есть я могу, как и раньше, заснуть, стоя в метро, и, наверно, на велосипеде, но вот когда у меня есть два часа на все, надо заснуть и проснуться, то тут я бывает нет. Не засыпаю.
Надо ложиться спать. Лучше всего - ложиться спать вместе с маленьким мальчиком, кладешь его спать и засыпаешь, какая экономия времени и сил. Проблема в том, что не успеваешь поесть, не говоря уже об остальной жизни. Другая проблема в том, что вечер - вообще не то время, когда хорошо спать. Вечером хорошо веселиться или работать, а вот утром - спать, причем особенно сладко - в тот момент, когда Леша резко поднимается, улыбается так широко, как умеют только герои мультиков, и начинает болтать, прыгать и играть.
В общем, я, мало того, что не высыпаюсь, еще и нервничаю. Потому что надо спать.
Выспаться невозможно, поэтому надо спать. При каждом удобном случае. О, у меня нет проблем со сном, и если я ложусь, и десять минут никто не прыгает у меня на голове, то я, как правило, засыпаю. Теперь уже не всегда - то есть я могу, как и раньше, заснуть, стоя в метро, и, наверно, на велосипеде, но вот когда у меня есть два часа на все, надо заснуть и проснуться, то тут я бывает нет. Не засыпаю.
Надо ложиться спать. Лучше всего - ложиться спать вместе с маленьким мальчиком, кладешь его спать и засыпаешь, какая экономия времени и сил. Проблема в том, что не успеваешь поесть, не говоря уже об остальной жизни. Другая проблема в том, что вечер - вообще не то время, когда хорошо спать. Вечером хорошо веселиться или работать, а вот утром - спать, причем особенно сладко - в тот момент, когда Леша резко поднимается, улыбается так широко, как умеют только герои мультиков, и начинает болтать, прыгать и играть.
В общем, я, мало того, что не высыпаюсь, еще и нервничаю. Потому что надо спать.
У меня еще с детства осталось ощущение, что когда едешь куда-нибудь ненадолго, то лучше по возможности взять столько одежды, чтобы хватило на все время. А то стирать, потом сушить - это непонятно и сложно. Я давно борюсь с этим представлением, беру, скажем, не двенадцать пар трусов на двенадцать дней, а меньше, и считаю, что уж трусы-то я как-нибудь постираю. А на трусах очень существенная экономия места!
Ну в общем расстаться с этим представлением о жизни стоит 6 евро - в Марселе, где-нибудь, наверно, по-другому стоит. Прачечная, и развесить белье на балконе.
Ну в общем расстаться с этим представлением о жизни стоит 6 евро - в Марселе, где-нибудь, наверно, по-другому стоит. Прачечная, и развесить белье на балконе.
Почта России
Mar. 22nd, 2010 12:43 amПочтовый ящик мы проверяем редко. Иногда все-таки проверяем - потому что все-таки бывает там что-то хорошее. Скажем, как-то А. или Б. прислал мне открытку из Ирландии. А С. - из какого-то несуществующего места, как обычно. Не помню, из какого, но на открытке был нарисован Ангор Ват. А остальное - все спам и счета. Я ничего не имею против счетов, но пославшие их очень уж рассчитывают на мою сознательность. То нужно снять показания с какого-то счетчика, что-то на что-то умножить и посчитать, а пойди еще найди этот счетчик. Или мало того, что нужно платить каждый месяц, так еще каждый месяц и снимать показания с какого-то другого счетчика и их куда-то сообщать. В общем, ужас. Поэтому мы всегда за что-то не заплатили вовремя.
Ну и вот, я проверила почтовый ящик - а там извещение. Извещение - это значит, что надо пойти на почту и получить там какого-нибудь кота в мешке. На почту надо пойти в определенное время, там обязательно будет очередь, а кроме того - нужно созерцать рыхлую даму в сиреневом свитере. В общем, мне не очень хотелось на почту, и я не пошла, но на следующий день еще раз проверила почтовый ящик. Пришло вторичное извещение, и на нем написано - судебное. Тут я уже было совсем собралась на почту, но каждый раз что-то не получалось. То на работу надо, то еще что. К тому же ее перенесли, эту почту. В четверг принесли еще одно извещение - какое-то совсем другое, а в пятницу я пошла-таки на почту, потому что сейчас или никогда.
В пятницу, как вы может быть помните, была метель. Дул ветер, валил снег и было очень, очень холодно. Почта раньше была на Кржижановского - идешь себе по Профсоюзной, а потом сворачиваешь налево, и там - почта. Теперь ее перенесли в такие круглые новостройки, напротив Черемушкинского рынка. Там такое специальное месте, где дуют ветры. Они заворачиваются вокруг новостроек со скоростью сорок метров в секунду. От Черемушкинского рынка доносится вой собачих стай. И там всегда темно, даже если светит солнце. Я ни минуты не сомневалась, что почта именно там, почты любят размещать в таких местах. И если уж сразу не получилось, то можно перенести.
Рядом с новостройками мне встретился человек с картонной коробкой "почта россии", так что я поняла, что иду правильно и дорогу не спросила. Спросила я потом, пройдя между новостройками, снег там кружится маленькими воронками, и тетка в меховой шапке сказала, что никакой почты тут нет. Мне захотелось сказать тетке в шапке, что если не знаешь, то лучше промолчать, а не ляпать так уверено, но я просто посмотрела на нее укоризненно, завернула за угол - там лучше держаться за что-нибудь, чтобы не унесло в Канзас - и увидела почту.
Судебное письмо мне не дали. Оно ушло обратно в суд, сказали. Вот какая странная вещь. Кто-то из какого-то суда отправил мне непонятно что, и рассчитывал, что я все брошу и побегу на Нахимовский проспект, 56, лицезреть даму в сиреневом свитере, а кругом метель, ветер и снег, или неважно что, русская зима. Смешные. Но посылку по последнему извещению я забрала. Там был диск с кучей фотографий. Спасибо.
Ну и вот, а дальше я поехала на работу, и перед лифтом какая-то тетенька долго на меня смотрела и ничего не говорила, а когда я вошла в лифт, а в лифте - зеркало, то поняла, почему. Тушь у меня была даже на кончике носа, хотя как она там оказалась - уж совершенно непонятно. Ну и вообще.
Ну и вот, я проверила почтовый ящик - а там извещение. Извещение - это значит, что надо пойти на почту и получить там какого-нибудь кота в мешке. На почту надо пойти в определенное время, там обязательно будет очередь, а кроме того - нужно созерцать рыхлую даму в сиреневом свитере. В общем, мне не очень хотелось на почту, и я не пошла, но на следующий день еще раз проверила почтовый ящик. Пришло вторичное извещение, и на нем написано - судебное. Тут я уже было совсем собралась на почту, но каждый раз что-то не получалось. То на работу надо, то еще что. К тому же ее перенесли, эту почту. В четверг принесли еще одно извещение - какое-то совсем другое, а в пятницу я пошла-таки на почту, потому что сейчас или никогда.
В пятницу, как вы может быть помните, была метель. Дул ветер, валил снег и было очень, очень холодно. Почта раньше была на Кржижановского - идешь себе по Профсоюзной, а потом сворачиваешь налево, и там - почта. Теперь ее перенесли в такие круглые новостройки, напротив Черемушкинского рынка. Там такое специальное месте, где дуют ветры. Они заворачиваются вокруг новостроек со скоростью сорок метров в секунду. От Черемушкинского рынка доносится вой собачих стай. И там всегда темно, даже если светит солнце. Я ни минуты не сомневалась, что почта именно там, почты любят размещать в таких местах. И если уж сразу не получилось, то можно перенести.
Рядом с новостройками мне встретился человек с картонной коробкой "почта россии", так что я поняла, что иду правильно и дорогу не спросила. Спросила я потом, пройдя между новостройками, снег там кружится маленькими воронками, и тетка в меховой шапке сказала, что никакой почты тут нет. Мне захотелось сказать тетке в шапке, что если не знаешь, то лучше промолчать, а не ляпать так уверено, но я просто посмотрела на нее укоризненно, завернула за угол - там лучше держаться за что-нибудь, чтобы не унесло в Канзас - и увидела почту.
Судебное письмо мне не дали. Оно ушло обратно в суд, сказали. Вот какая странная вещь. Кто-то из какого-то суда отправил мне непонятно что, и рассчитывал, что я все брошу и побегу на Нахимовский проспект, 56, лицезреть даму в сиреневом свитере, а кругом метель, ветер и снег, или неважно что, русская зима. Смешные. Но посылку по последнему извещению я забрала. Там был диск с кучей фотографий. Спасибо.
Ну и вот, а дальше я поехала на работу, и перед лифтом какая-то тетенька долго на меня смотрела и ничего не говорила, а когда я вошла в лифт, а в лифте - зеркало, то поняла, почему. Тушь у меня была даже на кончике носа, хотя как она там оказалась - уж совершенно непонятно. Ну и вообще.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}